ВОПРОСЫ ХРОНОЛОГИИ НАСКАЛЬНЫХ ИЗОБРАЖЕНИЙ КАЗАХСТАНА
Ⅴ. ВОПРОСЫ ХРОНОЛОГИИ НАСКАЛЬНЫХ ИЗОБРАЖЕНИЙ КАЗАХСТАНА
1. Методические принципы
○ В результате целенаправленных исследований наскальных изображений к настоящему времени сложились основные методические принципы их периодизации и культурной атрибуции. Некоторые из методов: типологический, сравнительный, сюжетный, стилевой, стратиграфический, историко-технический, сравнительно-исторический, регионально-топографический, этнокультурный, естественнонаучный подробно охарактеризованы многими исследователями. Все эти методы, взятые по отдельности, имеют достоинства и недостатки, во многих случаях они используются в совокупности.
При датировке, в зависимости от конкретных задач учитывается и степень плотности пустынного загара, особенно, при определении хроностратиграфии петроглифов (наличие палимпсестов), расположенных на одной плоскости и принцип взаимовстречаемости. Одним из надежных приемов хронологической атрибуции памятников изобразительного искусства является их синхронизация с другими видами археологических источников, имеющих надежные хронологические маркеры.
Особенно важен при хронологии учет стиля изображений (сейминско-турбинского, скифо-сибирского, тюрского и т.д.) и сопоставление с образцов изобразительного искусства, стилистически совпадающие с известными наскальными рисунками или предметами материальной культуры, получившие отражение в петроглифах.
Случаи, когда плиты с нанесенными рисунками эпохи бронзы используются в качестве строительного материала для погребальных камер этого же периода, расположенных в единой зоне культурного ландшафта, как например, в Тамгалы, дают редкую возможность для разработки проблем хронологической и этнокультурной атрибуции изобразительных памятников. Такие случаи редки, например, Каракол на Алтае, окуневские и карасукские погребальные плиты Енисея, курганы Аржан 1 и 2 в Тыве или в кургане Барсучий лог в Хакасии.
Но необходимо учитывать, что может существовать некоторый временной разрыв между ними, правда в рамках одной исторической эпохи, но, вполне достаточный, чтобы изменилось отношение к ранним сакральным изображениям и произошло идеологическое или мировоззренческое переориентирование социума.
Для памятников сакской эпохи дробная хронология, спорные моменты которой касаются, в основном, определения абсолютной даты начального этапа и центров формирования скифо-сакских культур Евразии. В ряде случаев достаточно корректно выделяются раннесакские, развитого периода и позднесакские пласты петроглифов.
Более достоверные результаты этнической идентификации могут быть получены, когда изображения сопровождаются, как в некоторых средневековых местонахождениях Южной Сибири, Монголии и Кыргызстана, руническими надписями.
При датировке, в зависимости от конкретных задач учитывается и степень плотности пустынного загара, особенно, при определении хроностратиграфии петроглифов (наличие палимпсестов), расположенных на одной плоскости и принцип взаимовстречаемости. Одним из надежных приемов хронологической атрибуции памятников изобразительного искусства является их синхронизация с другими видами археологических источников, имеющих надежные хронологические маркеры.
Особенно важен при хронологии учет стиля изображений (сейминско-турбинского, скифо-сибирского, тюрского и т.д.) и сопоставление с образцов изобразительного искусства, стилистически совпадающие с известными наскальными рисунками или предметами материальной культуры, получившие отражение в петроглифах.
Случаи, когда плиты с нанесенными рисунками эпохи бронзы используются в качестве строительного материала для погребальных камер этого же периода, расположенных в единой зоне культурного ландшафта, как например, в Тамгалы, дают редкую возможность для разработки проблем хронологической и этнокультурной атрибуции изобразительных памятников. Такие случаи редки, например, Каракол на Алтае, окуневские и карасукские погребальные плиты Енисея, курганы Аржан 1 и 2 в Тыве или в кургане Барсучий лог в Хакасии.
Но необходимо учитывать, что может существовать некоторый временной разрыв между ними, правда в рамках одной исторической эпохи, но, вполне достаточный, чтобы изменилось отношение к ранним сакральным изображениям и произошло идеологическое или мировоззренческое переориентирование социума.
Для памятников сакской эпохи дробная хронология, спорные моменты которой касаются, в основном, определения абсолютной даты начального этапа и центров формирования скифо-сакских культур Евразии. В ряде случаев достаточно корректно выделяются раннесакские, развитого периода и позднесакские пласты петроглифов.
Более достоверные результаты этнической идентификации могут быть получены, когда изображения сопровождаются, как в некоторых средневековых местонахождениях Южной Сибири, Монголии и Кыргызстана, руническими надписями.
2. Петроглифы эпохи камня
○ Для этого времени зафиксированы рисунки, обнаруженные на поселении Коскудык I на полуострове Манкыстау, которое возникло на рубеже 5-4 тыс. до н.э. и было заброшено примерно в конце 4 тыс. до н.э.. В ходе раскопок поселения обнаружены остатки большого жилого дома. В качестве одной из стен использован скальный уступ, где на его плоскостях есть изображения в виде змеи и лунки. Рисунки выполнены в виде глубоких желобков шириной 1,5-2см. Эти изображения датируются по стратиграфическому методу.
Слой позднего этапа существования поселения (эпохи энеолита - ранней бронзы), перекрывает скальный уступ с изображениями, служивший стенкой жилища, что уверенно их можно датировать поздним неолитом. Это одна из наиболее редких возможностей, когда удается использовать для датировки петроглифов данные археологических раскопок.
Другой памятник эпохи неолита - грот Толеубулак на реке Емба в Мугоджарах с изображениями символических знаков и многочисленными ямками-лунками на наклонном полу. Некоторые резные знаки в виде дуги, иногда с вписанным треугольником или фигурой типа «шалаша» имеют отдаленные сходства с копытообразными знаками. Несколько ключевых фигур-знаков, выполненных очень изящно и сглаженные техникой прошлифовки. Отдельные образцы некоторых из них сопоставимы с лунками Коскудыка. Аналогичные чашевидные углубления также широко представлены в изобразительных комплексах на Алтае, Енисее, Монголии и Южной Кореи.
Слой позднего этапа существования поселения (эпохи энеолита - ранней бронзы), перекрывает скальный уступ с изображениями, служивший стенкой жилища, что уверенно их можно датировать поздним неолитом. Это одна из наиболее редких возможностей, когда удается использовать для датировки петроглифов данные археологических раскопок.
Другой памятник эпохи неолита - грот Толеубулак на реке Емба в Мугоджарах с изображениями символических знаков и многочисленными ямками-лунками на наклонном полу. Некоторые резные знаки в виде дуги, иногда с вписанным треугольником или фигурой типа «шалаша» имеют отдаленные сходства с копытообразными знаками. Несколько ключевых фигур-знаков, выполненных очень изящно и сглаженные техникой прошлифовки. Отдельные образцы некоторых из них сопоставимы с лунками Коскудыка. Аналогичные чашевидные углубления также широко представлены в изобразительных комплексах на Алтае, Енисее, Монголии и Южной Кореи.
Тамгалы
Памятник Оленты, имеющий архаичные зооморфные и антропоморфные фигуры также датируется ранним временем. Большой бык, с мощной грудью и маленькой головой наиболее характерен для финального периода эпохи камня. Эти рисунки предположительно могут быть отнесены ко времени от неолита и древнеее.
В Жетысу еще два изображения «комолых» быков из Баян Журека могут быть с большей долей вероятности, отнесены к допалеометаллической эпохе или раннеметаллической, т.е. периоду не позже энеолита. Они явно выпадают по стилистическим особенностям из числа наиболее достоверных изображений эпохи бронзы.
Одним из наиболее достоверных признаков для отнесения серии изображений животных является контурное изображение их тела, статичность позы, силуэтность, некоторая изолированность, отсутствие многофигурных сюжетных композиций, относительно глубокая техника выполнения. Редки случаи, когда рисунки каменного века перекрываются достоверными изображениями бронзового века.
В Жетысу еще два изображения «комолых» быков из Баян Журека могут быть с большей долей вероятности, отнесены к допалеометаллической эпохе или раннеметаллической, т.е. периоду не позже энеолита. Они явно выпадают по стилистическим особенностям из числа наиболее достоверных изображений эпохи бронзы.
Одним из наиболее достоверных признаков для отнесения серии изображений животных является контурное изображение их тела, статичность позы, силуэтность, некоторая изолированность, отсутствие многофигурных сюжетных композиций, относительно глубокая техника выполнения. Редки случаи, когда рисунки каменного века перекрываются достоверными изображениями бронзового века.
3. Петроглифы эпохи энеолита
○ Петроглифы эпохи энеолита в основном датируются по аналогиям на изображениях из археологических памятников, типа Ботай. Для предмета нашего исследования важное значение имеет то, что изобразительная деятельность этого комплекса достаточно четко проявляется в различных символических знаках, нанесенных на лошадиные фаланги, каменных «утюжках» и дисках из Ботая в виде треугольников, ромбов, змеек, сеток. Эти элементы имеют прямые параллели среди знаков писаниц грота Акбаур в Восточном Казахстане.
4. Петроглифы эпохи бронзы
○ Петроглифы эпохи бронзы достаточно разнообразны (изображения различных антропоморфных изображений, животных, особенно коней, быков и т.п.). Доминирует изображение коней, в так называемом сейминско-турбинском стиле: фигура силуэтная (редко с четырьмя короткими и слегка согнутыми ногами), поза статичная, массивная, расширяющаяся к основанию и вытянутая дугой шея с гривой, переходящей в нависающую надо лбом клиновидную челку - признаки, подчеркивающие напряженное динамичное состояние животного. Сопоставление их с археологическим материалом позволяет достаточно уверенно их датировать концом 3 - первой половиной 2 тыс. до н. э.
Классические варианты представлены объемными лошадками сейминского ножа из одноименного могильника, расположенного на слиянии рек Оки и Волги (Бадер, 1971, с. 98-103), кинжала из могильника у д. Ростовка вблизи Омска и кинжала из Шемонаихи в Восточном Казахстане (Самашев, Ермолаева, Кущ, 2008, с. 54-57), а также плоскостными - из Елунино и Усть-Муты на Алтае (Ковтун, 2006, с. 65-72).
Также очень близки им скульптурные навершия ножей и кинжалов, а также элементы украшений женских височных колец (например, из Мыншункура в Северо-Восточном Жетысу). Многие исследователи не без основания связывают этот пласт рисунков с жизнедеятельностью этнокультурного массива алтае-центрально-казахстанской металлургической провинции. На основе радиоуглеродных дат, полученных в последние годы для грунтовых могильников Елунино-1 и Телеутский Ввоз на Алтае, появление многих категорий бронзовых изделий сейминско-турбинского типа, Ю.Ф. Кирюшин относит к 18-17 вв. до н.э. (Кирюшин, 2002, с. 79-80).
Классические варианты представлены объемными лошадками сейминского ножа из одноименного могильника, расположенного на слиянии рек Оки и Волги (Бадер, 1971, с. 98-103), кинжала из могильника у д. Ростовка вблизи Омска и кинжала из Шемонаихи в Восточном Казахстане (Самашев, Ермолаева, Кущ, 2008, с. 54-57), а также плоскостными - из Елунино и Усть-Муты на Алтае (Ковтун, 2006, с. 65-72).
Также очень близки им скульптурные навершия ножей и кинжалов, а также элементы украшений женских височных колец (например, из Мыншункура в Северо-Восточном Жетысу). Многие исследователи не без основания связывают этот пласт рисунков с жизнедеятельностью этнокультурного массива алтае-центрально-казахстанской металлургической провинции. На основе радиоуглеродных дат, полученных в последние годы для грунтовых могильников Елунино-1 и Телеутский Ввоз на Алтае, появление многих категорий бронзовых изделий сейминско-турбинского типа, Ю.Ф. Кирюшин относит к 18-17 вв. до н.э. (Кирюшин, 2002, с. 79-80).
Изображения солнцеголовых персонажей (Тамгалы)
Сейчас некоторые исследователи синхронизируют ранние сейминско-турбинские и потаповско-синташтинские памятники степного и лесостепного круга в Восточной Европе предлагают датировать 21-18 вв. до н.э. (Кузнецов, 2002, с. 81-82).
Наскальные рисунки эпохи бронзы характеризуются наличием в составе фигур лошадей, исполненных в типичном сейминско-турбинском стиле, широко распространенном и на соседние регионы, особенно, Центральный Казахстан. Если иметь в виду, что именно из этого региона происходят знаменитые жезлы с навершиями в виде лошадиных скульптурных голов, выполненных в том же стиле, что и петроглифы, то многократно возрастает значение региона как одного из важнейших культурных провинций всей Евразии в бронзовом веке. И, поэтому не случайно, что многие исследователи рассматривают этот регион в качестве эпицентра различных культурно-исторических явлений.
Кроме этих конских сюжетов, в комплексах эпохи бронзы широко представлены могучие быки, козлы, антропоморфные сюжеты с образами солнцеголовых, ряженных, колесничих, выступающие проводниками различных обрядов и культов (плодородия, демонстрации воинской доблести и т.д.).
Наскальные рисунки эпохи бронзы характеризуются наличием в составе фигур лошадей, исполненных в типичном сейминско-турбинском стиле, широко распространенном и на соседние регионы, особенно, Центральный Казахстан. Если иметь в виду, что именно из этого региона происходят знаменитые жезлы с навершиями в виде лошадиных скульптурных голов, выполненных в том же стиле, что и петроглифы, то многократно возрастает значение региона как одного из важнейших культурных провинций всей Евразии в бронзовом веке. И, поэтому не случайно, что многие исследователи рассматривают этот регион в качестве эпицентра различных культурно-исторических явлений.
Кроме этих конских сюжетов, в комплексах эпохи бронзы широко представлены могучие быки, козлы, антропоморфные сюжеты с образами солнцеголовых, ряженных, колесничих, выступающие проводниками различных обрядов и культов (плодородия, демонстрации воинской доблести и т.д.).
5. Петроглифы сакской эпохи
○ Петроглифы сакской эпохи датируются по многочисленным аналогиям из хорошо датированных археологических памятников, так как в этот период в изобразительном искусстве культуры кочевников доминирует так называемый «скифо-сибирский звериный стиль». Он имеет целый ряд стилистических и сюжетных особенностей, выраженных в позах животных, особенностях показа деталей (рогов, ног, туловища и т.п.), сложных сюжетных композициях (батальных и охотничьих сценах).
В наскальном искусстве сакской эпохи отражение получили различные сюжеты и жизненные процессы: “шествие жертвенных животных”, “священный олень”, “солнечные кони”, “сцены мирной жизни”, “сцены охоты” (всадников и пеших), “батальные сцены” (сражение пеших и конных воинов, всадников между собой), сюжеты “ритуально-мифологического содержания” (конь у мирового дерева, небесные кони, дорога в иной мир, приобщение к власти, напутствие воинов, ритуальные праздники).
Прослеживается развитие звериного стиля и сюжетов, генетически связанных с предшествующим временем. Символика звериного образа соответствовала определенным предметам или их зонам. В итоге различные образы животных, которые использовались для декорирования предметов древними кочевниками, передавали организацию Космоса вместе с формой самой вещи. Так, на головных уборах чаще помещали изображения птиц, крылатых и рогатых животных.
Навершия кинжалов представляли собой стилизованные изображения голов хищных птиц или их клювов, когтей. Изображения птиц, оленей, кошачьих хищников украшали как одежду всадника, так и конское убранство его коня. Обилие звериных образов со специфическими чертами показа отдельных частей, позволяют достаточно надежно датировать и наскальное искусство.
Ярким примером таких сопоставлений являются изображения хищных птиц, скорее, орлов на скалах Ешкиольмеса и Майемера, которые с поразительной точностью повторяют раннескифские чиликтинские и жалаулинские золотые бляшки, где они представлены с повернутыми назад на фоне корпуса головами, а когти трактованы в виде круглых элементов.
Одним из популярных образов кочевников является благородный олень, показанный в самых лучших традициях звериного стиля. По мнению многих исследователей, семантика сакрального образа благородного оленя в искусстве саков при всех вариациях связана с солярно-космогоническими представлениями (Самашев, 2006, с. 97).
В наскальном искусстве сакской эпохи отражение получили различные сюжеты и жизненные процессы: “шествие жертвенных животных”, “священный олень”, “солнечные кони”, “сцены мирной жизни”, “сцены охоты” (всадников и пеших), “батальные сцены” (сражение пеших и конных воинов, всадников между собой), сюжеты “ритуально-мифологического содержания” (конь у мирового дерева, небесные кони, дорога в иной мир, приобщение к власти, напутствие воинов, ритуальные праздники).
Прослеживается развитие звериного стиля и сюжетов, генетически связанных с предшествующим временем. Символика звериного образа соответствовала определенным предметам или их зонам. В итоге различные образы животных, которые использовались для декорирования предметов древними кочевниками, передавали организацию Космоса вместе с формой самой вещи. Так, на головных уборах чаще помещали изображения птиц, крылатых и рогатых животных.
Навершия кинжалов представляли собой стилизованные изображения голов хищных птиц или их клювов, когтей. Изображения птиц, оленей, кошачьих хищников украшали как одежду всадника, так и конское убранство его коня. Обилие звериных образов со специфическими чертами показа отдельных частей, позволяют достаточно надежно датировать и наскальное искусство.
Ярким примером таких сопоставлений являются изображения хищных птиц, скорее, орлов на скалах Ешкиольмеса и Майемера, которые с поразительной точностью повторяют раннескифские чиликтинские и жалаулинские золотые бляшки, где они представлены с повернутыми назад на фоне корпуса головами, а когти трактованы в виде круглых элементов.
Одним из популярных образов кочевников является благородный олень, показанный в самых лучших традициях звериного стиля. По мнению многих исследователей, семантика сакрального образа благородного оленя в искусстве саков при всех вариациях связана с солярно-космогоническими представлениями (Самашев, 2006, с. 97).
Изображения трех орлов и лошади-оленя (скифо-сибирский звериный стиль, Ешкиолмес)
6. Петроглифы эпохи средневековья
○ Петроглифы эпохи средневековья датируются как по аналогиям из хорошо датируемых археологических памятников. В этот период происходит героизация конного воина-батыра, хорошо выраженная в памятниках ранней тюркской поэзии, представленная, в первую очередь, орхоно-енисейскими надписями на стелах. Видимо, также формируются основные эпосы кочевых народов Центральной Азии.
В этот период начинают доминировать изображения животных в стремительно галопирующих позах, с выброшенными вперед-назад двумя или четырьмя ногами. Изящные изображения выполнены лаконично, тонкой резьбой по контуру, как на скальных гладких плоскостях, так и на различных миниатюрных изделиях. К середине 1 тысячелетия н.э., видимо, относится формирование основных элементов средневекового звериного стиля. Типичные образы - конный знаменосец, меткий стрелок, охотник.
Графическое искусство эпохи средневековья, сохраняя по форме и содержанию некоторые черты искусства эпохи ранних кочевников (например, чрезвычайная экспрессивность) выработало для себя наиболее лаконичный стиль и изобразительный прием в передаче контура изображаемого зверя, т.е. вырабатывался своеобразный канон.
В этот период начинают доминировать изображения животных в стремительно галопирующих позах, с выброшенными вперед-назад двумя или четырьмя ногами. Изящные изображения выполнены лаконично, тонкой резьбой по контуру, как на скальных гладких плоскостях, так и на различных миниатюрных изделиях. К середине 1 тысячелетия н.э., видимо, относится формирование основных элементов средневекового звериного стиля. Типичные образы - конный знаменосец, меткий стрелок, охотник.
Графическое искусство эпохи средневековья, сохраняя по форме и содержанию некоторые черты искусства эпохи ранних кочевников (например, чрезвычайная экспрессивность) выработало для себя наиболее лаконичный стиль и изобразительный прием в передаче контура изображаемого зверя, т.е. вырабатывался своеобразный канон.
