3. Иероглифические надписи на керамике Краскинского городища из раскопок 2008 года

На стенках сосудов из раскопов Краскинского городища иногда встречаются следы прочерченных знаков. В силу фрагментированности часто весьма трудно определить, знаки ли это письменности, или тамги. Среди материалов раскопок 2008 года, скорее всего, иероглифами являются знаки на фрагменте сосуда из 4-5 пластов восточного сектора раскопа XLI и на стенке сосуда из квадрата Е-17 второго пласта раскопа XL. В первом случае иероглиф был прочерчен по сырой глине красно-бурой стенки сосуда. Сохранилась только нижняя часть знака. Его графика вполне соответствует графике китайских иероглифов, однако идентифицировать его невозможно из-за отсутствия верхней части знака (рис. 198-2). Во втором случае знак прочерчен острым предметом по сухой поверхности наружной стенки сосуда. Канавки линий иероглифа прорезали черную поверхность сосуда, обнажив светло-серую глину, в результате чего знак отчетливо виден на темном фоне. При этом при прочерчивании, производившемся со значительным усилием, инструмент часто ≪выскакивал≫ за пределы линий. В целом, изображенный знак ближе всего к иероглифу “日 ≪жи≫ - ≪солнце≫, ≪день≫, хотя его линии, особенно средняя горизонтальная, выходят за пределы оконтуривающего иероглиф прямоугольника. Скорее всего, это связано со спецификой прочерчивания по обожженной глине (рис. 318~319).
Несомненно, надписью является знаки, нанесенные на внутреннюю стенку придонной части сосуда из заполнения котлована жилища 8 (шестой пласт) в квадрате К-3 раскопа XLI (рис. 203~205). Иероглифы нанесены твердым тупым предметом по сухому черепку. Царапины от орудия напоминают следы лощения, большей частью они почти не имеют углубления и представляют собой блестящие темные линии на более светлом фоне стенки сосуда. Надпись выполнена китайскими иероглифами, написанными почерком кайшу, принятым в Китае и других странах Восточной Азии и в настоящее время, в две вертикальные строки, идущие от дна к верхней части сосуда. Следуя принятому в Китае в древности и в средние века порядку написания вертикальными строками, идущими справа налево, первой строкой здесь является правая. Она состоит из двух иероглифов, идентифицируемых как: 弘知 ≪хун чжи≫, что можно перевести как ≪обширные знания≫, или ≪расширение знаний≫. Иероглифы второй строки: 道隆 ≪дао лун≫ можно истолковать как ≪вершина пути≫, ≪наивысшая точка пути≫. Примерно в таких значениях сочетания этих знаков имеются в трактатах южносунского автора Ян Ваньли (楊萬里) ≪Юн янь≫ (庸言) и ≪Цянь люй цэ≫ (千慮策).^{주 017}

각주 017)

http://www.chinese-hermit.net/ReadNews.asp?NewsID=4193&BigClassName=%E5%A4%A7%E6%B5%AA%E6%B7%98%E6%B2%99&SmallClassName=%E7%BB%8F%E5%85%B8%E5%AF%BC%E8%AF%BB&SpecialID=6.

Казалось бы, обе строки должны были иметь продолжение выше, сейчас утраченное. Однако, более внимательное рассмотрение этих знаков, заставляет думать обратное. Во-первых, знаки первой строки почти в два раза меньше знаков второй строки. Так, общая высота первой строки 5.5сm, высота каждого из знаков чуть больше 2сm. Высота второй строки 8сm, а высота знаков в ней 4сm. При этом, знаки первой и второй строк занимают всё доступное в этом месте пространство на стенке сосуда от дна до её края в месте облома. Следовательно, знаки писались так, и их размер подбирался таким, чтобы уместить каждую из строк на сохранившейся части стенки. Во-вторых, все знаки сохранились на стенке сосуда целиком, ни один из них не уходит за пределы сохранившегося фрагмента. В-третьих, сосуд, на внутренней стенке которого помещена надпись, не был ни тазом, ни большой миской. Скорее всего, это корчажка, или большой горшок. Такого рода сосуды имеют достаточно узкую горловину, и писать на их внутренней стенке в придонной её части очень затруднительно. Это пришлось бы делать ≪вслепую≫, не имея возможности непосредственно видеть создаваемую надпись. Вероятнее всего, надпись была нанесена на уже разбитый сосуд. При этом, учитывая указанные выше обстоятельства, писали именно на сохранившемся фрагменте, от которого впоследствии ничего не было утрачено. Для надписи было выбрано наиболее просторное и свободное от вмятин выбивки место (рис. 204). Исходя из всего этого, можно заключить, что надпись сохранилась целиком и представляла собой четыре иероглифа, написанные в две строки. Каков жесmысл этих четырех иероглифов? Попытки найти такие сочетания иероглифов в Интернете привели нас к многочисленным отсылкам к справочникам и словарям японских имен и фамилий.^{주 018}

각주 018)

Cм., например: http://www.douseidoumei.net/00/dou369.html

Именно там есть два японских имени, написание которых полностью совпадает со знаками на стенке сосуда. Это 弘知-Хиротомо и 道隆-Мититака. Присутствие японских имен на фрагменте сосуда из Краскинского городища не может быть неожиданным, так как уже на протяжении четырех десятков лет данное городище рассматривалось как город Яньчжоу- последняя точка на сухопутной ≪дороге в Японию≫. Именно через этот город должны были проезжать как бохайские посольства в Японию, так и японские в Бохай.
Из письменных источников известно о 14 японских посольствах в Бохай.^{주 019}

각주 019)

王承禮著(2000), 中國東北的渤海國與東北亞」, 長春:吉林文史出版社; Ван Чэнли. Чжунго дунбэй-дэ бохайго юй дунбэйя (Государство Бохай на Северо-востоке Китая и Северо-восточная Азия). Чанчунь: изд-во Цзилинь вэньши, 2000. С. 201~211.

При этом, одно из них в 759 году направлялось через Бохай в Танскую империю. О численности этих посольств можно судить по посольствам 758 года (68 человек) и 759 года (99 человек). До нас дошли только имена людей, возглавлявших посольства, однако, среди десятков членов посольских миссий могли быть и люди, оставившие свои имена на фрагменте сосуда из Краскинского городища. В надписи отсутствуют фамилии. Как любезно сообщил нам профессор университета Канадзава гакуин Кодзима Ёситака, ношение имен без фамилий было характерно для буддийских монахов.
Предложенное толкование надписи носит предварительный характер. Дальнейшие исследования должны подтвердить, либо опровергнуть его. Однако на сегодня такая интерпретация представляется наиболее вероятной.